Виталина Библив (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
О съемках в условиях полномасштабной войны, дочери путиниста Владимира Машкова и Максима Галкина, о конкуренции в украинском кино и бронировании артистов-мужчин, об «Оскаре» с россиянами и беглецах, которые воспользовались возможностью выехать за границу — в интервью РБК-Украина рассказала актриса Виталина Библив.
Виталина Библив — звезда многих фильмов и сериалов, среди которых «Дві сестри», «Будиночок на щастя», «Брама» и «Жіночий лікар». А еще обладательница национальной премии «Золота дзиґа» и Заслуженная артистка Украины играет в моноспектакле «Білка, яка прожила 100 років» — эта постановка получила «украинский театральный Оскар» (Фестиваля-Премии «ГРА»).
РБК-Украина расспросило Библив о ролях, которыми она гордится, предрассудках в кино и мыслях относительно будущего нашей страны, об умении «оставаться в ресурсе» и том, простят ли люди Потапа, Олега Винника и других.
– Вы снялись в фильме «Дві сестри». Расскажите об опыте взаимодействия с международной командой и польским режиссером. Каким он был?
– Это довольно такая щемящая история для меня, потому что когда начались военные действия в Киеве и на Киевщине, очень много людей выехало и о людях, которые остались здесь, немножко подзабыли. Это касается и профессии в том числе, когда в фейсбуке везде было: ищем актеров в Чехии, Польше, Германии. А у нас здесь просто все остановилось. И когда мне позвонили и сказали, что польский режиссер хочет приехать сюда и снимать фильм об Украине, спросили, было бы мне это интересно — это был как глоток свежего воздуха, что еще ничего не потеряно, что мы еще здесь кому-то нужны.
И я пришла на встречу к нему очень, он прекрасный, «обаяшка» такой. У меня английский не очень, конечно, к сожалению, хороший, но были переводчики, хотя в принципе нам они были не нужны. Потому что мы понимали, мы нашли какую-то такую правильную волну, мы сделали пробы и потом самое интересное было, когда он сказал, что не будет текста на площадке. Что надо будет импровизировать самостоятельно. И спросил, мне ли это ок. А я люблю импровизировать и мне это действительно ок.
– Это один из первых фильмов, которые снимали в Украине во время вторжения. Многие из актеров тогда думали, что их профессия не будет нужна. Почему вы согласились на роль и где нашли внутренний ресурс на съемки?
– Это было как спасательный круг, поэтому здесь даже дело не в ресурсе. Ресурс нашелся, когда освободили Киевскую область, когда можно было снова ездить, встречаться. Тогда я позвонила в свой театр, где я работаю, «Золотые ворота», и сказала: давайте собираться, кто здесь остался.
Потому что надо что-то делать, и зрители также нуждаются в том, чтобы о них не забыли. Мы выходили в прямых эфирах, когда находились в театре, а поскольку у нас подвальное помещение, то нам разрешали во время воздушных тревог находиться в театре. И таким образом сами себя спасали и спасали зрителей. Поэтому когда позвонили и сказали относительно съемок, то, конечно, обрадовались.
– Расскажите о вашей роли. Она не очень большая, но не заметить ее невозможно.
– К сожалению у нас есть такие персонажи в стране, которые не всегда человечность ценят, а ценят деньги. Она жена водителя, которая не занимается волонтерством, благотворительностью, а у нее просто: мы вас везем — вы нам платите. И вот в тот момент, когда ее муж помогает двум сестрам довести их до Харькова, и соглашается это сделать бесплатно, то она в какой-то момент говорит: нет-нет, все хорошо, конечно, но платите мне, пожалуйста, деньги. Мне нравится, что в этом фильме украинцев показывают без прикрас, потому что если смотреть правде в глаза, то есть у нас такие люди. Правда, их много, к сожалению. Но все равно хороших и добрых людей больше!
– Когда началась полномасштабная война, как уменьшились ваши доходы?
– Очень уменьшились. Ну, вот прям очень, где-то в два раза.
– А сейчас удается как-то «выровнять» эту ситуацию?
– Нет-нет, не удается. Когда началась война, то понятно, что доходы упали, вливание денег в нашу страну прекратилось. Поэтому сейчас, если люди снимают фильмы, они это снимают за собственные средства. Поэтому понятное дело, что падают гонорары. Но если сравнивать… Посмотрите, как даже вырос евро с прошлого года. А зарплаты те же самые. И это не только в нашей актерской профессии, вообще у всех зарплаты те же.
Я еще преподаю, поэтому я могу сравнивать. А пенсия у родителей, им увеличили пенсию на 40 гривен. Класс! Пол буханки. Поэтому, конечно, тяжеловато, но это, я думаю, переживем, это перемелется. Руки, ноги есть, все здоровы, крыша над головой есть — слава Богу. Надо ценить то, что ты имеешь. И очень много таких положительных примеров дают нам переселенцы, которые теряют все, приезжают и с таким оптимизмом они запрыгивают в эту новую жизнь, потеряв абсолютно все.
– На что сейчас у вас уходит больше всего денег?
– На донаты и на продукты.
– Есть ли роль, которой вы больше всего гордитесь?
– Если это сериальная история, то это однозначно Любаня из «Будиночку на щастя». Это роль, которой я горжусь и роль, которую я смогла сделать, персонаж, которого полюбила вся Украина. Также фильм «Брама», где я сыграла Славу, это по пьесе Павла Арье. И в театре это также Слава, но спектакль «Сталкери» Стаса Жиркова. И «Білка, яка прожила 100 років» — это мой моноспектакль. Но я каждую роль ценю, каждой горжусь, потому что даже маленькие роли помогали мне делать меня. Потому что чтобы сыграть Белку в моноспектакле, мне надо было очень-очень долгий путь пройти, чтобы суметь качественно сыграть, чтобы передать зрителям персонажа.
– Есть роли, которую вы мечтаете сыграть?
– У меня нет ролей, о которых я мечтаю. Я абсолютно не чураюсь и маленьких ролей, я очень люблю интересные, смешные и не очень смешные, эпизодические роли. Я радуюсь каждой роли, это правда. Так, чтобы мечтала, прямо мечтала, нет у меня такого.
Библив рассказала, какие свои роли считает самыми лучшими (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– А есть ли у вас какие-то личные табу? Что вы откажетесь делать в кадре?
– Я не залезу в петлю. Я уже отказывалась, мне брали дублера. Ну я вот боюсь этого очень страшно. И, наверное, не буду опускаться под воду с аквалангом, потому что у меня есть этот страх. Я боюсь замкнутого пространства и под водой. А так, в принципе, на лошадях ездила, трюки делали и трактор водила. Даже в гробу лежала.
– Говорите, что боитесь «лезть в петлю» в кадре — верите в мистику?
– Да, я немного верю в эту историю. Считайте, что это мои суеверия.
– Поговорим о нынешнем «Оскаре», где награду получил фильм «Анора» с российским актером Юрием Борисовым, который кстати даже был в номинации «Лучший актер второго плана». Почему мир до сих пор не «отменил» граждан страны-агрессора, которые не осуждают войну?
– Это у мира надо спрашивать, потому что это же очевидные вещи. Если есть четкая позиция украинских актеров, спортсменов, людей искусства: не выходить, не стоять рядом, не жать руки, не фотографироваться с представителями этой страны, то, пока это мира не коснется, они не поймут. Это все очень просто.
Поэтому как этот фильм вообще прошел этот отбор, а еще и победил… Это, скорее, колокольчик не только для Украины, а колокольчик для мира, что, к сожалению, зло сейчас имеет большее преимущество, чем добро. И эта война происходит на всех уровнях. Не только наша с Россией, а и всемирно. Если мир не поймет, что зло должно быть наказано, то мы проиграем все.
Я вам честно скажу, я даже не хочу и не видела, и не буду смотреть это. Для меня это абсолютно недопустимая ситуация, когда в Украине идет война, а фильм с актерами из страны-агрессора номинируют на лучшую премию мира. Это как-то странно для меня.
– Сейчас много дискуссий о том, что россияне могут быть «хорошими» — те, которые осудили войну, которые уехали, но есть и такие, которые просто «гастролируют» за границей и молчат о своей позиции. Если кто-то из таких актеров из РФ будет сниматься в фильме, куда пригласят и вас — согласитесь?
– Я не буду. Если россиянин сидит в РФ или платит налоги для изготовления ракет и «Шахедов», то это не «хороший» россиянин. А «хороший» россиянин выезжает из страны и осуждает агрессора. Такие есть, это вот Максим Галкин, который не стесняется этого делать, с Аллой Пугачевой они сделали выбор и уехали.
Известная актриса высказалась о Галкине (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– А если, например, дочь Владимира Машкова, Мария — вы бы согласились с ней участвовать в совместном проекте? Ее относят именно к «хорошим» россиянам.
– Я для себя не вижу пока такого. Не пока, в принципе, не вижу. Сниматься с русскими, стоять в кадре… Она смелая, она молодец. Но это мне трудно представить, потому что все равно ты будешь ее ассоциировать со всем тем. Меня тригерит русский язык, я не могу его слушать. И все равно она это будет понимать, она как красный флажок будет для нормального сознательного украинца.
– Не секрет, что раньше было немало фильмов и сериалов, где снимали и россиян, и украинцев. И наши актеры говорили, что отношение было разным. Более того, в Украине актеры из России чувствовали себя на лучших условиях. Вы это замечали?
– Конечно. Вам скажет это любой украинский актер. Конечно, потому что их поведение толерировали наши продюсеры, то есть почему-то считали, что россияне — актеры первого сорта, а мы — актеры второго сорта, это очень чувствовалось. Сейчас, слава Богу, открыли глаза и увидели, что у нас много своих достойных и замечательных актрис и актеров.
И я очень рада, что мы достойно преодолели этот путь. Потому что если сравнивать наше поведение и их, то где-то 80% из них не очень вежливо себя вели с художественным департаментом, гримерами, костюмерами. «Я это не надену, убери кисточку, ты мне тычешь в глаз», — такое было.
– На тот момент вы чувствовали из-за этого обиду или злость?
– Да. Мне было обидно очень, страшная обида и за себя, и за всех нас. Ну почему так, почему? Но чтобы как-то выживать и не выпадать из профессии… Я себе не позволяла так со мной общаться, и себе не позволяла так общаться и не позволяю никогда в жизни. Но еще раз повторюсь, это не все, но большинство из них считали, что они приехали спасать здесь всех и все. «Я здесь играю главную роль и все, прогнитесь», — вот так.
– Тогда предпочтение отдавали россиянам и поэтому была такая искусственная конкуренция. А сейчас в мире украинского кино есть конкуренция, о которой говорят именно в негативном проявлении?
– Ну как, конкуренция есть, но это здоровая конкуренция. Конкуренция среди своих. Я, например, хожу на пробы с актрисами на одну роль, если кого-то утверждают, то я только радуюсь. Это не моя, значит, история, моя еще будет. Я вижу только здоровую конкуренцию. Я даже на площадках разговоров никогда не слышу, чтобы актеры об актерах говорили что-то плохое.
Даже если у кого-то и был какой-то факап, то говорим об этом с любовью, с юмором, как мы умеем. Но никогда нет такого осуждения или еще что-то. Мы просто сплочены одной бедой сейчас. И это дает понимание того, что мы есть друг у друга. И надо радоваться, поддерживать, помогать. Для меня это нормальный человечный фактор, но не знаю.
Виталина Библив сказала, что думает о «хороших» россиянах (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– А если бы мы могли повернуть время назад, вы бы отказались от ролей с россиянами?
– Я уже объясняла, почему я снималась в российско-украинских проектах. У меня был кредит, который мне дало государство, но и меня оно не защитило. Я должна была. Если бы мне не надо было отдавать кредит, то мне бы хватало средств, чтобы отказаться от съемок в российско-украинских проектах. А из-за того, что мне нужно было где-то брать деньги, поэтому снималась. И давайте смотреть правде в глаза, у нас в то время не снималось ничего украинского.
Просто не было контента своего, поэтому для любого, как актера, так и спортсмена, нужны тренировки, чтобы не выпасть из системы. Потому что это такая история, что ты где-то исчезнешь, а о тебе все забывают, потом возвращаться на тот свой Олимп, которого ты достиг, очень-очень трудно. Поэтому если смотреть из настоящего, что сейчас Россия делает с нами, то конечно нет, не снималась бы. Но если брать прошлое как прошлое, какое оно было, то у меня не было другой возможности зарабатывать деньги.
– Сейчас, когда тревоги и взрывы, ракетные удары и атаки стали ежедневными — что помогает вам держаться на плаву? Как вы себя успокаиваете, держите, как сейчас модно говорить, в ресурсе.
– Это люди, которые тебя окружают. Слава Богу, у меня окружение прекрасное: добрые, искренние, теплые люди, друзья, родители, любимый человек, животные. Только так. Держимся друг за друга, слова поддержки, смешные какие-то рилсы бросаем, картинки. Ну только так и держимся.
– В начале полномасштабной войны вы 33 дня жили в укрытии. Было страшнее тогда или сейчас?
– Было страшнее тогда, потому что ты не понимал, что происходит, как это все натянуть на голову и как с этим всем жить. Это вот как с ковидом, когда нас позапирали всех в квартирах и ты не понимал: а может это уже конец, уже все, вот сейчас эпидемия и ты выйдешь на улицу, вдохнешь воздух и умрешь, такое незнание. Сейчас гораздо это уже легче воспринимать и жить с ним. А самое страшное — это осознание, потому что мы привыкли жить уже в этой реальности. Человек, знаете, как животное, он ко всему привыкает. Надо будет есть кору, мы будем есть ту кору.
Но зачем? Вот в чем вопрос. Но если нам выпало на долю жить в таких сложных исторических временах, то надо понимать, что другой жизни у нас не будет, она у нас одна, она такая. Поэтому это уже от тебя зависит, как ты ее проживаешь: в страхе или ты просто смотришь страху в глаза и идешь дальше вперед. Двигаешься, живешь, помогаешь тем, кому хуже, чем тебе.
Библив резко высказалась о Потапе (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– Немало известных артистов и актеров уезжают за границу. Почему вы решили оставаться в Украине?
– Я себя не вижу в другом месте, кроме как здесь. Это моя Родина, это мои люди, моя ментальность, мои деревья, мои собаки, птицы, тети в метрополитенах. Это все мое, оно мне родное. Потому что я два года ездила, работала же за границей в нескольких европейских театрах, у меня было 5 или 6 постановок и я там не чувствовала себя комфортно. Это не моя ментальность, другие взгляды, другие ценности.
Я вообще такой консерватор, мне очень трудно что-то делать новое. У меня была возможность уехать куда угодно, абсолютно. Даже в Новую Зеландию меня звали. Но я сказала нет, я никуда не поеду. И родители также сказали, что они никуда не поедут. А мне трудно представить, что я где-то, а они здесь.
– Сейчас в воздухе висит вопрос мирных переговоров, замораживания войны. Вы вообще верите в это?
– Нет, я не верю в заморозку, потому что это война на долгие годы тогда будет.
– А вообще вы представляли себе, пытались визуализировать, как закончится война?
– Вот когда я была в бомбоубежище, я знала, как вот показывали в советских фильмах: ура, победа. Или во всех чатах напишут, что мы победили. Я очень этого ждала, но теперь я понимаю, что это, к сожалению, еще будет долго. И как оно будет выглядеть — честно, даже не рисовала себе. Мне просто очень хотелось бы однажды проснуться и узнать, что нет этой соседней страны. И все. Потому что это надо как гангрену отрезать. Такое впечатление, что вся сатана и все зло, которое может быть, живет там.
– Что вы думаете относительно так называемых уступок территориями? По вашему мнению, мы можем на это пойти? И должны ли мы это делать?
– Вы знаете, я же не человек у власти, который решает эти все вопросы. Мне вообще кажется, что они уже давно это все решили, просто нам это не озвучивают. Но, как по мне, если отдать территории, то мы просто предадим тех людей, которые погибли за эти территории. Это мое личное мнение, оно может быть правильным, может быть неправильным…
Просто тогда за что это все, за что мы воевали? Потому что если мы отдадим эти территории, они скажут: ага, да, если они отдали, то можно сейчас снова напасть на них и откусить еще кусок. Поэтому для меня это недопустимо, я бы не согласилась, конечно. Но, к сожалению, у нас нет таких друзей, которые бы нас поддерживали. Не словесно, что мы вам сочувствуем, все обеспокоены, а вот конкретных таких. Вот чтобы как подружка пришла, взяла лопату и пошла помогать бороться с врагом.
Звезда кино призналась, верит ли в окончание войны (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– Что думаете о бронировании артистов, художников, певцов — вы это поддерживаете?
– Конечно я это поддерживаю, как и бронирование врачей и учителей, потому что жизнь идет, она не стоит на месте. И во время каждых войн были нужны три профессии: проститутки, парикмахеры и артисты. Потому что людям нужно хотя бы на 2-3 часа забываться, чтобы не впасть в тотальную депрессию и не превратиться в людей из какого-то сериала, где кроме ветра и темноты нет ничего. Поэтому для меня это абсолютно нормально.
В каждом театре есть люди, которые воюют. Это же не то, что мы всех забронировали и никого не отдаем. Есть люди, которые воюют, есть люди, которые сознательно на это пошли, есть, которых призвали. Это же не то, что мы прячемся. Но если, например, позабирать сейчас, как в Черниговском театре, забрали всех мужчин и все, театр закрыли. Люди потеряли работу, и не только актеры. Поэтому это должно быть сбалансировано.
– А как насчет артистов-мужчин, у которых была возможность выезжать за границу и вернуться, но они не вернулись. Вы их осуждаете?
– Да, осуждаю. Конечно, никогда нельзя судить о человеке, если ты не пройдешь путь в его тапочках. Например, Потапа я осуждаю, потому что мне кажется, что он больше пользы принес бы здесь. Чем сейчас, то, чем он занимается, еще плюс и позорит украинскую нацию, культуру. Таких людей я осуждаю.
Хотя не каждый может взять оружие и пойти защищать страну, на это нужна смелость. Если человек не видит в себе этой возможности и силы, то он и здесь будет всех накручивать, и там от него толку никакого не будет. Поэтому здесь 50 на 50.
– Все эти артисты, которые сейчас за границей — тот же Потап, Влад Яма, Олег Винник и другие. Если они захотят вернуться потом в Украину, им простят?
– Это у общества надо спрашивать, но я их не прощаю. Правда, я их не прощаю.
Виталина Библив высказалась о «брони» для артистов-мужчин (фото: instagram.com/vitalinabibliv)
– Поговорим о красоте. Назовите три ежедневных ритуала.
– Умываюсь, обычное дело. Я уделяю много внимания лицу, потому что это то, чем я работаю и с чем я работаю Поэтому обязательный уход, даже если нет косметики, то с утра и вечером обязательно надо умываться не просто водой, это как руки помыть без мыла, обязательно очистить кожу. Я пью воду с лимончиком каждое утро, натощак, и сам сок лимона. Еще руками немного машу, я не могу сказать, что я прям спортсменка или йогиня, но какие-то упражнения делаю.
– А как вы относитесь к уколам красоты?
– Если человек себя не принимает и ему кажется, что эти большие губы сделают его более сексуальным и красивым, и у него появляется внутренний стержень — то пожалуйста, пусть он колет, оно же мне не мешает.
А конкретно я против этого. Я прокалываю витамины для поддержания красоты, массажики, масочки, пилинги, это все обязательно. Но я против этих всех искусственных инъекций в свое лицо. Когда я смотрю, где молодая девушка, ей 18 лет, а у нее уже такие гембы — Господи, прости!
– Немало разговоров об «Оземпике» и других «уколах для похудения». Что думаете о таких радикальных методах?
– Скажу за себя. У меня большая сила воли, я могу сидеть на диетах, меня это не тяготит. Я бы, наверное, себе этого не делала.
– Вы сказали, что легко сидите на диетах, держите себя в форме. Какой совет можете дать женщинам, которые стремятся к телу своей мечты, но им чего-то не хватает до желаемого результата?
– Не хватает немного терпения. Даже не есть на ночь. Это будет трудно, конечно, привыкнуть к этому. Но это пройдет какое-то время и ты поймешь, что норм. Даже спать будет легче. У меня последний прием пищи где-то в 14-15 часов. Потому что я играю спектакли и не могу играть на полный желудок. И это мне позволяет держать себя в форме.
То есть я себе поела все, что я захотела, и потом до утра я ничего не ем. Ну там пью чай, воду, сок, иногда вино, понятное дело. Поэтому надо немного набраться терпения, потому что всегда так, когда до финиша остается совсем немного, и ты еще не видишь ту ленточку, тебе кажется, что ты уже до нее не добежишь. Ты останавливаешься, а ленточка была уже за поворотом.
